Я его очень любила - смотреть турецкий сериал на русском

**«Я его очень любила» – роскошная драма, где политика и страсть сплетаются в смертельный танец**

1950-е годы в Турции – эпоха, когда власть и любовь одинаково опасны. В центре этой оперы без музыки (но с изрядной долей мелодраматических нот) – Аднан Мендерес (Мехмет Асланту), премьер-министр, чья харизма могла бы ослепить даже солнце. Он правит страной, но едва справляется с собственной жизнью: заговорщики точат ножи за его спиной, жена – холодна, как мавзолей, а больной ребенок напоминает о тщетности любой власти. И вот, в этот идеальный шторм врывается Айхан (Бирдже Акалай) – оперная дива, чей голос, вероятно, способен разбивать не только стекла, но и сердца. Замужняя, темпераментная, обреченная – она становится для Аднана тем самым запретным плодом, который хочется сорвать, даже зная, что он отравлен.

Мехмет Асланту играет Мендереса с таким магнетизмом, что зритель то готов простить ему все грехи, то возненавидеть за слабость. Его Аднан – не просто политик, а человек, разрывающийся между долгом и желанием, и каждый его выбор – шаг по лезвию ножа. Бирдже Акалай в роли Айхан – это взрывная смесь страсти и меланхолии: ее героиня знает, что их роман обречен, но, как истинная артистка, предпочитает трагедию банальному хеппи-энду.

Сериал щедро приправлен политическими интригами – здесь за каждым портье может скрываться шпион, а любовное письмо легко превращается в компромат. Декорации и костюмы настолько хороши, что хочется нырнуть в экран и затеряться в этих интерьерах, где даже пыль выглядит эстетски.

Но главное – это история о любви, которая, как и власть, либо калечит, либо убивает. «Я его очень любила» не пытается быть доброй сказкой: здесь нет морализаторства, только люди, их слабости и цена, которую приходится платить за каждое «очень». Если вы готовы к драме, где поцелуи значат больше, чем договоры, а предательство – обычный вторник, этот сериал для вас. Просто не удивляйтесь, если после финальных титров почувствуете легкую тоску – виноваты будут не вы, а 1950-е. Они такие.